Пересматривая разные варианты "Мастера и Маргариты", (заодно сыграв сама с собой в "разрушители мифов" о непревзойденности так и не вышедшего на экраны фильма Кары - жаль, конечно, работы актеров, которые явно старались), подумала, что абсолютная философская ценность самого произведения, и многих расхожих цитат, бывших некогда для многих, да и остающихся своеобразным эрзацем Библии, для меня совсем неочевидна.
Правда, когда-то я очень любила эту книгу. Но тогда мне было 10 лет, и я больше всего восхищалась Бегемотом. (А какая девочка не любит кошек? Пытающихся цивильно заплатить за проезд? Да и сама по себе ситуация для ребенка сказочная. Дьявол в атеистической среде не зло, а просто интересный мифологический казус, в качестве которого он в этой сказке, по большей части и присутствует. И разумеется, очень интригующе сказка начинается с отрезанной головы. Уже интересно и эффектно. А еще там летают. И фокусы всякие...)
С другой стороны, как исторический артефакт, именно с принятием окружающей истории, которая, впрочем, там вполне сдержанна, это все уже выглядит несколько по другому. "Вы историк?" "Да, я историк, сегодня на Патриарших будет прелюбопытная история".
Но если на все это посмотеть уже не с атеистической точки зрения (с которой, кстати, смотрят очень часто, то ли по инерции, то ли из некоторых воистину мистических соображений. Тем более, что Воланд безапелляционно заявляет, что "Все так и было. Не надо никаких доказательств"). То все это просто еще один, довольно неинтересный и сомнительный апокриф.
Апокриф и есть. Просто вещь вообще не христианская. Иисус присутствует. Но это не Иисус. Его отличие от евангельского принципиально, но в упоминаемых подробностях оно могло быть каким угодно, смысл бы сохранился. Это "абстрактный идеалист", какая-то потайная мечта человека, как надо бы жить. Он не говорит абсолютных истин. Он выдает идеальные истины. Которым позволительно быть не истинами вообще. Мечты. Сами по себе прекрасные и приятные. Которые, в применении к реальности становятся очень опасны. Так, что лучше побыстрее распять и закопать, да ведь эту песню не задушишь, не убьешь... она ж мечта, но слова на пергаменте Левия Матвея превращаются в другие, идеалы, воплощенные в реальность, не похожи на свои источники, которые по-прежнему "страшно далеки от народа". И от мира "всеобщего благоденствия", вроде бы воплощенного. Плюс, принятие происходящего - ну где же вы видели на земле свет без тени?
Вот и вся история, никакой мистики, никаких "канонических" откровений.